На мой вопрос, какое учение надо проповедовать, Царица ответила:

Новое учение. Старое хорошо, но не достаточно.

Пресвятая Дева дала описание пяти небес — структуру Неба, знать которую необходимо.

Как возник этот вопрос? Эсхатология православная отличается от католической. Православная в иосифлянском варианте — сумасбродное безобразие. Примерно так: на небеса попадают только канонизированные святые, а все остальные идут в геенну. Католики проповедуют другое. С их точки зрения нужно быть католиком, жить безгрешно, причащаться, быть добрым человеком — и путь на небеса открыт.

 

Первое небо было названо небом мира. Матерь Божия, открывающаяся как Царица Мира, — это Богоматерь, сходящая с первого неба. Оттуда же сойдёт Держава Мира — Иерусалим, где многие мученики и святые, взятые на первое небо. Название «небо мира» говорит само за себя. Это сфера покоя. Мир сейчас так издёрган, души настолько истерзаны, измучены, что они нуждаются прежде всего в покое. Если они вели более или менее праведную жизнь, не совершали смертельных грехов, их удел — первое небо. Большинство этих душ избрано Пресвятой Девой. Туда также попадают нехристианские мученики. К ним можно отнести и многих офицеров и солдат, которые сейчас умирают на войнах без веры и покаяния, — они попадают на первое небо — небо мира, небо покоя. В традиционном христианском понимании назвать эту сферу небом нельзя, но Пресвятая Дева назвала! Почему? Потому что, как Она сказала, это недосягаемая для многих вершина — то, к чему стремятся души, и они должны знать о реальности этого первого неба. Они должны знать, что это небо существует и что это среда, готовая их принять. Пресвятая Дева есть Мать и Царица этого неба. Это светлая ангельская богадельня, где Она — сострадательная Мать, принимающая души по успении их. Это и есть Усыпальница.

Царица показала, что мир — основная черта этой сферы; души в ней засыпают и упокаиваются. Царица благодарит их за понесенные скорби, и им подаётся глубокое покаяние. Это вторая черта этого неба — покаяние. Когда мы молимся: «Упокой, Господи, души усопших раб Твоих...», — это молитва к первому небу. И «...где нет болезней, смерти, печали, но жизнь бесконечная», — это тоже молитва о первом небе. Но на этом небе ещё нет Христа. Души обретают здесь только покой. Поэтому можно сказать, что первое небо — всечеловеческое, общее для всего рода Адамова. Ему далеко до неба Брачной Вечери, но это определённое царство мира, царство умилённых слез.

Ещё черты этого неба: это небо ангелов-хранителей, которые возводят туда души. Ангелы мира также посылаются с первого неба, поскольку это царство мира. Ангелы мира нисходят с первого неба, и многие души сегодня призываются сойти…

 

Уже одно это учение о нижнем небе, как Пресвятая Дева благословила его называть, будет служить большим утешением для большинства душ, крещёных и некрещёных. Они попадают сегодня на нижнее небо при условии соблюдения духовных законов, отсутствия смертельных грехов и благочестивой жизни.

Ещё черта этого неба, которое Даниил Андреев называет «Олирной»: в эту сферу попадают души после внезапных шоковых кончин — жертвы катастроф, убийств... Они находятся в очень тесной связи и со своими телами, и со своими ближними, оставшимися на земле. Их души пребывают на кладбище в ожидании встречи со своими родственниками, так что это небо можно назвать и небом встречи. Более того, связь с оставшимся отрезком земной жизни здесь такова, что некоторым, рано оставившим мир в силу самых разных причин, воспрепятствовавших исполнению земной программы, дается чудесное проживание в загробной сфере оставшегося земного срока. Допустим, супруг погиб во время землетрясения. Жена страдает... И тогда 30 или 40 лет, которые супругам должно было прожить на земле, они проведут в этой сфере по земному времени.

Итак, небо мира... Мне было показано, что многие души, попадая на это небо, считают, что кроме него вообще ничего нет. Это небо столь целостно, что на нём закрывается истинное Небо. Подобно тому как здесь, в нашем мире, можно счесть, что кроме физического мира ничего нет (и поэтому необходимо верить), также и там возникает определённая завеса, какая-то закрытость. Души привыкают к этому небу, где они пребывают неопределимый по земному времени срок. Но это небо, несомненно, для каждой души однажды исчерпывается, и она возводится к следующему небу...

 

И еще: это небо было названо небом примитивных мучеников. Ведь мученичество мученичеству рознь: есть мученичество-исповедничество, есть мученичество любви, но есть и мученики вне Христа, но тоже призванные к мученичеству. Это небо и есть небо таких мучеников, христианских и нехристианских, небо объединяющее.

И вот душа вопрошает: неужели нет другого мира, более высокого? И однажды, когда исполняются сроки, ей открывается иное небо.

 

Второе небо было названо небом откровения, откровения Премудрости Божией. Первое небо — небо мира, но там нет ничего, кроме покоя и радости. Но есть ещё Премудрость Божия, и откровение великих тайн и составляет основную черту второго неба, неба откровения Премудрости. Многие праведные христиане, в частности и мы с вами, приобщаемся к этому небу и входим его вратами — через нашу Небесную Превратницу. Здесь происходит просыпание душ, открывается нечто совершенно новое, даётся созерцание Небесных Законов, открывается Книга Жизни, души наставляются о Тайнах Промысла Божия...

Если первое небо можно назвать небом омовения человека в целом, то второе небо — небо посвящения ума. На этом небе изумительно просвещается ум человека, и ангельские чины — здесь преобладают ангелы Священного Писания, ангелы Евангелия — открывают тайну Книги Жизни и дают возможность прочесть то, о чём мы с вами говорим. Мы с вами читаем сегодня Священное Писание очами второго неба, неба откровения тайн Премудрости Божией. Мы поём «ангелы мира...» — это ангелы первого неба, а «ангелы Евангелия...» — ангелы второго неба. Молитва «отверзи очи для разумения тайн евангельских» обращена ко второму небу. Двадцать четвёртая глава Евангелия от Луки, где о Господе сказано «отверз им ум к уразумению Писаний» (45), опять-таки о вратах второго неба. Это небо откровения, небо веры как откровения, откровения Премудрости Божией. Оно, по сути, неисчерпаемо: здесь открывается и Древо Жизни, и Книга Жизни. Пресвятая Дева сказала — и мы должны этому учить, — что многие из тех на земле, кто сочетан в лоне истинной церкви, приобщаются к тайнам второго неба. Иначе можно сказать, что это небо знания о Боге.

 

Третье небо — небо созерцания, врата созерцания. Православная мистика с её юродством, созерцательностью, монашеством, идеалами нестяжательства апеллирует к третьему небу. Девиз этого неба — созерцание как высшая форма знания. Над небом знания о Боге открывается увенчивающее его созерцание Бога. Это небо уже и есть собственно Царство Небесное. На это небо был возведён апостол Павел, когда говорил: «Я не знаю, в каком я теле: в своём или не в своём». Это небо и есть рай, созданный для Адама и Евы. Грехопадение произошло с третьего неба.

Души испытывают здесь неизъяснимое блаженство от созерцания тайн, которые открываются их уму. Они созерцают и тайны, и небесные миры. Это небо Царствия есть небо преимущественно ангельских чинов. Здесь открываются один за другим десятки ангельских чинов, и поэтому оно ещё может быть названо небом ангелов. Монашество православно-католического образца восходило к этому небу. На нём и величие дел Божиих открывается, и смутные образы Престола Господня подаются, но Бог на этом небе ещё сокрыт. Восстанавливается зрение, которое было дано Богом Адаму. Традиционные ангельские чины «начальства», «силы»... — это ангельские чины третьего неба, неба созерцания. Созерцание выше знания.

 

Четвёртое небо — небо божественного Света. Созерцание приводит к пеленанию в Свет, к вхождению в Свет. Уже третье небо наполнено светом, но четвёртое небо — это откровение нетварного Света, особого таинственного Света, истекающего от Господа. Величайшее откровение, по-видимому, получил Григорий Палама, учивший, что это Свет соприсносущный, истекающий из самого Существа Божия. Это особый Свет, и очень немногие души земнородных восхищаются на это небо, но сегодня Пресвятая Дева открывает Своим детям небо этого фаворского Света, который в православии называется по-разному: фаворский, невечерний, соприсносущный, нетварный. Это высочайший, первичный, изначальный Свет, из которого вообще всё происходит.

На этом небе открываются ангельские чины и престолы Божии. Херувимы, серафимы, архистратиги и престолы — самые высокие ангельские иерархии являются в этом Свете. И это небо высочайшего армагеддона: Денница пал как раз с этого неба, он не мог достичь пятого неба. Светоцентрическое христианство должно исходить из возможности раскрытия четвертого неба в сердце человека. Этот нетварный Свет заключён во святая святых внутреннего храма — посвящённого Пресвятой Деве сердца. В Символе веры это запечатлено в словах «...Света от Света...». Пресвятая Дева — Матерь Светов, так Она упоминается в литургических гимнах. Это имя Пресвятой Девы четвёртого неба. Говорить о нём почти невозможно. Я могу сказать только, что это продолжение ввысь третьего неба. Небо созерцания переходит в небо чистейшего Света. Это тоже созерцание, но только с какой-то несказанной, сжигающей высоты. И ещё можно назвать это небо небом Царицы Небесной, небом Невесты, небом Неопалимой Купины, ибо души, входя в этот Свет, остаются неопалёнными.

То, о чём я до сих пор говорил, — это только введение.

 

Пятое небо — последнее, о котором мы должны знать, и это очень важное откровение, — названо небом Брачной Вечери, или небом Любви. Это небо Нового Адама и Новой Евы, небо Их бракосочетания, богосупружества, теогамии. Если для ветхих Адама и Евы было сотворено третье небо, то Господь сошёл с пятого. Слова Господа «иду приготовить место вам» таинственно относились к Брачной Вечере. И большинство эсхатологических притч Спасителя, произнесённых незадолго до Его Искупительного Подвига и Вознесения, говорят о Брачной Вечере. Это абсолютно новое, это венец иудейской мистики, недосягаемая высота, и именуется она Брачной Вечерей. Современные церкви совершенно оставили этот порядок, они фиксированы на грехах, на искуплении — на Вечере Тайной. Между тем, третье тысячелетие объявлено свыше тысячелетием Брачной Вечери, открывается небо Брачной Вечери. Господь сошёл с пятого неба и предуготовляет нас взойти на это небо любви. Собственно христианским небом называется именно это. Пресвятая Дева сказала, что очень мало душ, достигает этого неба, ибо требуется великое откровение любви Господней... Луиза Пиккаррета? Несомненно, ибо мир Божественного Жениха — это пятое небо... Анна-Екатерина Эммерих, Иоанн Богослов... Серафим Саровский прошёл все небеса — и небо покоя, и небо откровения тайн, и небо созерцаний, и небо Света, и небо Брачной Вечери — небо Любви. В Смоленском Откровении Пресвятая Дева сказала, что Серафим находится на самом высоком небе — на седьмом. Но седьмое небо нам недоступно, его можно будет только увидеть на пятом небе, если Царица подаст зрение пятого неба... Франциск Ассизский...

Пятое небо — небо третьего тысячелетия. Пресвятой Деве даны ключи от небесных врат Брачной Вечери. «Наступил брак Агнца, и Жена Его приготовила Себя...» Агнец — это Распятый Свет, откровение четвёртого неба. Это Свет, который изливается, распинается. Откровение пятого неба — бракосочетание, венчание Агнца. Это ещё более высокое небо, небо собственно Креста. Это торжество, триумф Христа и пятый венец на челе Спасителя. Очень небольшое число святых достигало пятого неба, прежде они подолгу задерживались на предыдущих небесах.

Например, Фома Аквинский... В начале пути душа упокаивается в вере, получает какие-то знамения — она сочетанна с первым небом. Многие из нас прошли эту ступень упокоения, утешения. И Фома, обратившись, тоже нашёл этот покой. Но вот характерная черта: упокоившись, души хотят получить знание о Боге. Венцом на этом пути у Фомы стал его трактат «Сумма теологии», где он дал всеохватывающее знание о Боге. Иначе, он взошёл на второе небо. Были ему и явления ангелов, он часто восхищался в сферу высшего созерцания. Но перед смертью ему было откровение пятого неба — он познал божественную любовь. Это было незадолго до смерти, и когда у него начало разрываться сердце от любви, он сказал, что вся его жизнь прошла тщетно, что все эти трактаты ничего не стоят по сравнению с тем, что он увидел. Вот вам пример души, последовательно водимой по небесным сферам.

Шестое и седьмое небо, как было сказано, пока закрыты. Третье тысячелетие названо тысячелетием Брачной Вечери, это увенчание Иисуса и Марии, и новое учение сегодня прежде всего об этом. А шестое и седьмое небо будут открываться только в конце третьего тысячелетия, после Страшного Суда. Откровений об этих ещё более высоких небесах пока нет.